21.07.86. «Казачий». Стройотрядницы. Попутный ветер. Аксакалия.

       Но нашей целью была всё-таки Ахтуба. Поэтому, из разговора с мужиком с того берега, из анализа содержимого карты, и по результатам экстренного совещания среди всех участников похода, было принято решение снова войти в Ахтубу. Благо, возвращаться  для этого  к месту нашего географического заблуждения было не нужно. Чуть назад по противоположному берегу начиналась протока под названием «Казачий», которая должна была вернуть нас на путь истинный.

       Вышли около полудня. Решено было пройти Казачий одним махом (там порядка двадцати километров) и следующий лагерь разбить уже на Ахтубе. Если верить карте, на Казачьем  должны были стоять две деревни, где мы планировали пополнить запасы хлеба.

       Вход в протоку перегораживал понтонный мост. Он представлял из себя всё те же контейнеры из под ракет, спёртые местными жителями с полигона. Я уже писал о подобных переправах ранее. К ним были, без особого мудрежа, приколочены доски, брёвна, какие-то панели и прочий хлам, по которому, эти самые местные жители, и переправлялись на противоположный берег.  Просовывая байдарки между контейнеров-поплавков, мы прочитали на некоем фанерном щите, прибитом к переправе надписью вниз: «Привет участникам…». Так, как надпись эта была видна только из под моста, а там кроме нас никого не было, мы решили, что приветствие написано специально для нас.

       Через час дошли до первого села. Названия его нигде не было. По моему, оно вообще названия не имело, так: «село» и всё. Магазин нашли с трудом – так как он ни чем не отличался от прочих десяти-двенадцати халуп на единственной улице. «Торговый центр» оказался выходной.

       В следующем селе магазина вообще не оказалось.

*   *   *

       Вообще, как тут живут люди – не понятно. В некоторых населённых пунктах магазинов или нет совсем, или они работают один-два дня в неделю. При этом в поселении (деревней, или посёлком это назвать язык не поворачивается), проживают какие-то люди. И они чем-то занимаются!  Им же нужна какая-то еда, одежда, посуда… Электричество, хотя бы радио, про телевидение я вообще молчу.  А медицина? Аптека, например.  Я уже не говорю о поликлинике, или каком-никаком медпункте. Такое ощущение, что первобытно-общинный строй, про который нам рассказывали на уроках истории, с его натуральным хозяйством и борьбой за выживание,  как раз и имеет своё современное воплощение в данной местности.

*   *   *

       Когда шли по Казачьему, всё время слева что-то грохотало. Наверно это были учения, проводившиеся на том самом полигоне, с которого местное население тырит  всё, что плохо лежит. В здешних поселениях, как мы могли убедиться, довольно много всевозможной военной атрибутики. Кроме плавсредств, изготовленных из ракетных контейнеров, мы видели заборы из  крыльев ракет, баки для воды из их корпусов. В одном дворе углядели неплохой мангал из сопла. Возможно всё это, от части, отвечает на риторический вопрос, поставленный мною в последнем отступлении о безрадостности тутошнего бытия.

*   *   *

       Ещё через полчаса мы причалили к берегу, на котором, как нам показалось, понятие «рай земной» нашло своё реальное воплощение. Оказалось, что на берегу расположился студенческий стройотряд из города Кургана. Отряд состоял из одних девчонок! Штук пятнадцать восхитительных нимфеток пялились во все глаза на наши обветрившие физиономии с неподдельным интересом. Упавшие было, от удивления, челюсти нам пришлось быстренько задвинуть назад, так как на откосе появилась сильно строгого вида тётка –  видимо их воспитательница, или мастачка, или кто там ещё… Пришлось инфантильно высадиться на берег и совершенно индифферентно заговорить о погоде.  Во время натянутой и бесперспективной по сути беседы, уральские дивахи, ничтоже сумняшеся, назвали Душмана эфиопом, чем окончательно отвратили нас от мысли познакомиться с ними поближе. И мы, немного передохнув, двинулись дальше.

       Ещё через некоторое, очень не продолжительное время, мы вошли в какую-то очень узкую протоку. Сверившись с картой, нам стало ясно, что это и была наша Ахтуба.  Она неузнаваемо изменилась: По обеим берегам, насколько хватало глаз, была сплошная аксакалия. Ни деревца, ни кустика – степь да степь кругом! Скучновато.
       «Уралочки»  сказали, что через пятнадцать километров будет магазин, в котором есть хлеб. Мы двинули туда.

       Закупившись хлебом и вареньем,  мы направились на поиски места для стоянки. Это оказалось не просто. Штука в том, что выбирая место для лагеря, мы непременно принимаем во внимание наличие в этом месте дров, и отсутствие по близости населённых пунктов. А тут: то дорога, то какие-то дома, то болото по обеим берегам.

       Подул попутный ветер. Пашка надел на весло чехол от каркаса байдарки и поднял его над лодкой. Получился парус. Немного проплыли под этим «парусом». Тут мне показалось, что мы идём слишком медленно. Тогда я надел на своё весло большой кусок полиэтилена, лежавший в лодке, и мы полетели как птицы! Шлось так здорово, что мы даже на врем забыли о том, что нужно искать место для стоянки, что сзади ещё два экипажа, и что уже далеко не полдень…  Опомнились только тогда, когда дошли до железной дороги, откуда, судя по карте, оставалось примерно пять километров до посёлка «Комсомольский». 

       Здесь мы дождались отставших товарищей. Они тоже пытались запрячь попутный ветер в свои байдарки. Однако, полотнищ большой площади, как у нас, у них не было. Поэтому они использовали, в качестве парусов, предметы одежды и нижнего белья, что не могло ни сказаться на конечной скорости их судов.

       Остановились через полчаса на каком-то острове. Тут не было ничего: ни дров, ни песка – ничего вообще. Одна глина. Метрах в пятидесяти валялась какая-то коряга. Из неё и сообразили костёр.

*   *   *

       Так роскошно в этом походе мы ещё не ужинали! На острове не было комаров, что значительно добавляло комфорта. Куриный бульон, салат из помидоров, плов… Отличная еда! Наевшись до-отвалу, мы легли спать.

Предыдущая                     Оглавление                    Следующая